[Перевод] Барт Нолс – бескомпромиссный убийца комаров

На сцене совсем немного голубоватого света – достаточно лишь, чтобы осветить человека, только что севшего в постели. Слышно комара, жужжащего неподалёку, а затем – шлепок. «Попался», — говорит человек. Свет зажигается, и он показывает на кровавую точку на правой руке. Сцена разворачивается в Маастрихте, Нидерланды, а человек – нидерландский энтомолог, Барт Нолс. Всё ещё сидя в постели, он вглядывается в аудиторию через свои круглые очки. «Комары. Ненавижу», говорит он. «А вы?». Затем он встаёт, и, оставаясь в шортах и футболке-поло, произносит 10-минутную речь под названием «Три новых способа убийства комаров».

Нолс изучал комаров 25 лет. И такое ощущение, что он придумывает новый способ убийства комара ежегодно. На конференции 2012 года TEDx он предложил три идеи: симуляция человеческого запаха для заманивания комаров в ловушки; обучение собак распознаванию комариных личинок для выявления мест размножения комаров; наполнение крови лекарством, убивающим комара при укусе.

С тех пор он придумал новые схемы: использование дронов для распыления инсектицидов, специальный грибок, убивающий комаров. Самый последний план, изменение африканских домов, превращающее их в ловушки для комаров, проходит тестирование стоимостью $10 миллионов. В войне людей против комаров Нолс – один из самых творческих воинов.

А без творчества не обойтись. Несмотря на десятилетия исследований, комары всё ещё остаются самыми смертельно опасными животными в мире, и распространяют болезни, заражающие сотни миллионов человек в год, убивая при этом 600 000 человек ежегодно. Инсектициды, изобретённые десятилетия назад, всё ещё используются. «Где же инновации?»,- спрашивает Нолс.

Превращаем дом в ловушку: пространство под крышей заделывается, и оставляются только трубы, внутри которых смонтированы сети, покрытые инсектицидом

Его страсть привела к построению необычной карьеры. Он выиграл как Шнобелевскую премию, так и престижную медаль Эйкмана в категории «тропическая медицина». У него внушительный список публикаций высокого уровня, но он считает, что теоретическая наука не приносит должных результатов. И в 2012 году он ушёл из Вагенингенского университета (WUR), чтобы стать сооснователем стартапа In2Care, продающего ловушки для комаров с имитацией человеческого запаха. Он комбинирует, порою страшноватые, предсказания о болезнях, разносимых комарами, со способностями общения с публикой. Иные называют их способностями к саморекламе.

Многие утверждают, что с ним сложно работать, и он уже несколько раз ругался с коллегами. Только в прошлом месяце, после интервью Science, Нолс объявил, что его сотрудничество с In2Care скоро закончится. «Думаю, одна из сильных сторон Барта – это его энергичность и стремление изменить мир, сохраняя жизни,- говорит энтомолог Мэтью Томас из Пенсильванского государственного университета, ведущий испытания ловушек для москитов в Африке. – Минус этого в том, что его упрямство вовлекает его в конфликты».

Нолс рано начал появляться в новостях. Будучи ещё аспирантом в WUR, он с коллегой Руурдом де Йонгом пробовали подобрать человеческий запах, привлекающий комаров. Они заманивали комаров всем, от подушечек, проведших некоторое время в подмышках или в паховой области до использованных тампонов. Однажды Нолс положил на клетку грязные носки. «И они с ума сошли от этого»,- говорит он. У ног часто бывает сырный запах, поэтому следующий вопрос был – работает ли сыр в качестве приманки? Оказалось, что комары не могут устоять перед лимбургским сыром, родом из той же провинции, где родился и Нолс.

В этом был весь Нолс: странные исследования с серьёзной целью. «Бактерия, придающая аромат некоторым из этих сыров, на самом деле могла перейти с кожи человека, и поэтому можно привлекать малярийных комаров этим запахом»,- говорит он. Когда журнал Parasitology Today опубликовал исследование в 1996 году, Нолс написал письмо в журнал The Lancet, хвастаясь, что медицинские энтомологи теперь берут с собой в поездки сыр. «Получилось ли у них привлечь другие виды комаров лимбургским сыром, пока неизвестно – а если нет, его всегда можно съесть».

Эта история понравилась журналистам, и нобелевскому комитету, но, по мнению некоторых учёных, практическая польза исследования была небольшой. «История хорошая, но сыр для приманки комаров использовать не будешь»,- говорит Джанет Хемингуэй, энтомолог из Ливерпульской школы тропической медицины (LSTM), Британия. Сегодня учёные всё ещё работают над хорошим веществом для привлечения комаров. Нолс говорит, что они до сих пор тестируют смеси на основе сыра.

После получения учёной степени, Нолс 5 лет работал в Международном центре физиологии насекомых и экологии в Найроби (ICIPE), три из которых руководил программой по борьбе с малярией на полевой станции Мбита поинт в Кении, на берегах озера Виктория. В 2003 году он присоединился к Международному агентству атомной энергии в Вене, которое давно уже ведёт исследование по использованию радиации для стерилизации насекомых и уменьшения их популяций. Он вернулся в WUR в 2006 году.

«Вся моя жизнь связана с комарами. Они – моя страсть,- пишет Нолс на своём сайте. – Я обожаю их исследовать. Но предпочитаю их уничтожать». Поток его предложений по уничтожению комаров вызывает смешанные реакции. «Его подход похож на использование дробовика,- говорит энтомолог из LSTM, Филип Маккол. – Может, если бы у него было более точное оружие, он мог бы эффективнее убеждать людей» использовать его. Но Андреас Роуз, энтомолог из немецкой компании Biogents, считает, что в бурной активности Нолса заключается его сила, хотя и отмечает, что тот порою непреднамеренно использует и чужие идеи. «Он напоминает композитора, услышавшего мелодию по радио, которую он затем включает в свою работу»,- говорит Роуз.

Присутствие Нолса в СМИ удивляет многих его коллег, некоторые из которых считают его паникёром. Он часто предупреждает об угрозе эпидемий и экзотических комарах. Например, когда азиатский кустовой комар Aedes japonicus объявился в Нидерландах, Нолс сказал, что он может передавать вирус Зика, и тогда потребуется повсеместное уничтожение комаров. «Иногда мы с удивлением слушаем его уверенные утверждения»,- сказал представитель Нидерландского государственного института здравоохранения и окружающей среды в интервью газете NRC Handelsblad.

Нолс является поклонником Фреда Сопера, легендарного американского учёного из Рокфеллеровского фонда, который в 1930-х годах помог Бразилии избавиться от нашествия комаров Anopheles gambiae, главных распространителей малярии в Африке. Сопер, будучи авторитарной фигурой, нанял тысячи работников и организовал похожую на военную кампанию по обработке зданий и мест размножения комаров ядом под названием «Парижская зелень» (Vert de Paris) — смешанный ацетат-арсенит меди(II). «У Сопера были энергия, страсть и лидерские качества, необходимые для проведения такой крупной кампании»,- писал Нолс в книге 2009 года.

«Он работает без компромиссов и продвигает нолсовское видение мира»,- говорит Маккол. «В поисках поддержки он очень сильно продвигает свои идеи», — говорит Томас,- и иногда его риторика опережает науку. «Он вносит свой вклад как фактор изменений и как тот, кто старается встряхнуть систему».

Его работа в ICIPE закончилась драматически, после того, как он обвинил коллегу в проступке, и это обвинение было отвергнуто тогдашним директором института, Хансом Херреном. Херрен говорит, что уволил Нолса за несоблюдение субординации, и даже вызвал полицию, когда Нолс заблокировал главный въезд в Мбита поинт, пытаясь получить контроль над научной станцией. «Жаль, что так вышло, у Нолса были классные идеи. Но малярию можно победить, только работая сообща». Нолс говорит, что Херрен что-то перепутал об инциденте, произошедшем 14 лет назад: «Я никогда не занимался протестами или демонстрациями»,- говорит он. Оба утверждают, что уже закопали топоры войны.

Ирландский энтомолог Герри Киллин уволился из ICIPE примерно тогда же, в знак протеста против увольнения Нолса. «Всегда ли мне нравится подход Нолса ко мне и другим людям? Нет. Но это не значит, что он неправ»,- говорит он. Киллин, работающий теперь в Институте здравоохранения Ифакара в Танзании, говорит, что Нолс порождал прекрасную рабочую атмосферу в Мбита поинт. «Люди чувствовали, что занимаются чем-то важным, что они могут сделать вклад, развиться, как учёные, и выходить на международный уровень».

Самый амбициозный проект Нолса заставил пристальнее присмотреться к его талантам и проблемам. В 2012 году In2Care заключили соглашение с Biogents и другими, работая над проектом, финансируемым Евросоюзом, по выработке новых способов уничтожения комаров. Партнёры встретились в Танзании в феврале 2013 года для обсуждения проекта. «Посмотрев на разные дома, мы расположились в тени мангового дерева и начали мозговой штурм», вспоминает Роуз. В результате была придумана «карнизная труба». У африканских домов открытые крыши, и комары используют их для проникновения. Было решено заложить открытые части кирпичом и установить пластиковые трубы, открытые снаружи, и позволяющие комарам залетать в них. А в доме трубы закрыты, и содержат электростатическую сеть, покрытую инсектицидом.

Концепция объединяет несколько идей. Вместо химических веществ для привлечения, он использует людей в доме в качестве наживки. Сеть, изначально разработанная для фильтрации пыльцы, даёт частицам инсектицида электрический заряд, и они лучше прилипают к насекомым. Киллин говорит, что идея «гениальна. Хотел бы я такое придумать». В 2014-м первые карнизные трубы протестировали в Танзании. По окончанию проекта партнёры получили финансирование в $10 миллионов от фонда Билла и Мелинды Гейтс для случайных контрольных тестов на Берегу слоновой кости. В 20 деревнях дома оборудованы карнизными трубами, а жителям раздают надкроватные балдахины с инсектицидом. В 20 других деревнях используют только балдахины. Команда будет анализировать кровь 50-60 детей из каждой деревни на присутствие малярии каждые 2 недели. Результаты будут готовы к 2019 году.

Выглядит это, как шанс всей жизни Нолса – возможность увидеть реализацию хотя бы одного плана. Но его конфликт с In2Care сделал невозможным его участие в проекте. В компании говорят, что Нолс у них больше не работает, но сооснователи – включая двух молодых энтомологов из WUR – отказались отвечать на вопросы. Нолс говорит, что в скором будущем покинет компанию, но деталей не разглашает. «Я всегда ищу что-то новое и всё изучаю»,- говорит он. «И не всегда это нравится другим людям, скажем так».

В своей книге от 2009 года Нолс делает отрезвляющий вывод о своей научной работе, проведённой им до той поры. «Сомневаюсь, что полученные мною знания помогли сохранить жизнь хотя бы одного африканского ребёнка»,- говорит он. Спустя несколько лет он уже более оптимистичен – с ловушками и проектами карнизных труб, «я верю, что мы внесли свой вклад в улучшение здравоохранения».

Но он говорит, что можно сделать ещё много всего. В своей книге Нолс пишет, что проблема с контролем над комарами в том, что вокруг этого идёт слишком много болтовни и всё больше проекты полагаются на «участие сообщества», которое тяжело контролировать. Он презрительно отозвался о примере Арубы, где в разгаре эпидемии лихорадки денге школьникам раздали записки, в которых содержались просьбы к их родителям об уничтожении мест размножения комаров вокруг их домов. «Сопер бы зачистил весь этот остров, по площади не превышающий 200 квадратных километров, за несколько месяцев»,- пишет он.

Поэтому в 2010 году он поучаствовал в основании другой компании, Soper Strategies, пытающейся объединить подходы его кумира с современными технологиями для избавления островов и стран от популяций комаров путём «тщательно спланированных кампаний по уничтожению, исполняемых с военной точностью и дисциплиной», как написано на его сайте. Страны-кандидаты – Кабо-Верде, Южная Африка и Саудовская Аравия. Нолс надеялся использовать остров Аруба для демонстрации успешности подхода Сопера, но не смог собрал денег. Другие клиенты пока не выходят с предложениями.

Нолс верит, что всё это вопрос времени. В своей книге он рассуждает, не появится ли когда-нибудь новый Сопер. И становится ясным, кого он подразумевает.