И да, его преследуют, потому что он выдержит, потому что он не герой…
Кажется, Кристофер Нолан больше любит изучать процессы и явления, а не человека. И возможно, чтобы и на морфологическом уровне подчеркнуть это, ему как формалисту приходила идея заканчивать названия всех фильмов на -ing или -tion. И тогда бы к Following и Inseption добавились Memention, Insomning, Prestiging, Interstellartion, Dunkertion (так мог бы называться нолановский аттракцион, где время течет неравномерно), только Tenet тогда бы не вышел (ну, может, оно и к лучшему). Возможно, идеальные персонажи для Нолана — модельки из Sims, которыми можно увлекательно разыгрывать любые сценарии в песочнице, но о в отношении которых боязно даже помыслить о свободе воли и внешней фокализации.
До «Оппенгеймера» единственное произведение Нолана, в названии которого было упоминание героя — Бэтмен/Темный рыцарь (вся трилогия). Возможно, это был самый человеческий проект режиссера, в котором персонаж из комиксов помещен в реальный мир и показан как уязвимый человек, а не супергерой). Теперь самый антропоцентрический фильм Нолана — история о создателе самого антигуманистического изобретения.
В центре повествования 12 фильма Нолана — человек. Но Нолан не был бы Ноланом, если бы и в своем первом байопике не использовал нехронологическое время. При самой понятной фабуле (все выстроено вокруг одного героя: учеба в Европе — работа на кафедре квантовой физики в Беркли — Манхэттенский проект — маккартизм и отстранение — награда в Белом Доме) из-за нелинейного повествования у «Оппенгеймера» один из самых запутанных сюжетов: события перескакивают из одного времени в другое так, что не всегда очевидно, какие были до, а какие после; диалоги прерываются на полуслове и продолжаются уже в другой части фильма, где обретают дополнительный смысл; а эмоциональное состояние главного героя постоянно меняется.
Помимо Килиана Мерфи акценты в динамике переживаний главного героя помогает расставить саунд-дизайн Людвига Горанссона (работал с Ноланом и над «Доводом», а еще в его списке «Мандалорец», «Черная пантера», «Крид», «Я краснею»). Звук здесь, кажется, параллельно рассказывает свой сюжет, а его монтаж, как и монтаж всего фильма, нелинейный и часто контрапунктный. Поэтому в сцены настоящего могут проникать звуки из будущего, которые нам только предстоит увидеть (вроде топота в спортзале перед выступлением Оппенгеймера), или наоборот, события из прошлого настигают героя и это передано в звуке (та самая фраза «Я стал смертью, разрушителем миров» возникает при оргазмическом взрыве «Тринити», причем возникает именно в том виде, в котором и была сказана в момент интимной близости – с соответствующими вздохами и стонами).
Оппенгеймер Нолана- Мерфи – это и амбициозный и любознательный гик, и променявший науку на политику физик, и эгоцентричный циник, и социальный мученик, и харизматичный лидер, и непонимающий людей идеалист, и неверный муж, и преданный друг. А так как из-за структуры сюжета все образы развиваются параллельно, то и отношение к герою меняется от сцены к сцене. При этом специализация и визионерство Оппенгеймера здесь остается немного за кадром и вне сюжета (все называют его величайшим умом, но его гениальность как физика опускается, а в одной из сцен его взгляды ограниченнее взглядов коллеги, который на практике обнаруживает то, что не удается главному герою в теории). На первом же плане – организаторские способности и личностная харизма.
Среди других заметных персонажей: Льюисс Штраусс (Роберт Дауни-мл.) – в роли антагониста, Лесли Гровс (Мэтт Деймон) – в роли помощника, Кэтрин Оппенгаймер (Эмили Блант) – главный женский персонаж, раскрывающий семейную сторону, Джин Тэтлок (Флоренс Пью) – отвечает за сексуальную сторону (да, Нолан настолько увлекся изучением Роберта Оппенгеймера, что чуть ли не впервые в своей карьере затронул сексуальный мотив). Другим героям (а их здесь очень много) уделено меньше внимания, у них еще более функциональные роли, а характеры остаются неизменными. Но даже в небольших или эпизодических ролях здесь звезды: Реми Малек, Кеннет Брана, Кейси Аффлек, Гэри Олдмен (его появление в образе Трумэна, возможно, самое яркое из этого ряда), Бен Сэфди, Джейсон Кларк, Джош Хартнетт (а еще Альберт Эйнштейн в роли Пифии).
Несмотря на параллельное повествование в нескольких временных линиях (до Манхэттенского проекта, во время работы в Лос-Аламосе, и после – расследование по Оппенгеймеру и выдвижение Штраусса на пост министра торговли), фильм легко делится на три акта:
- от начала и до появления Мэта Деймона – попытка уместить как можно больше деталей из биографии Оппенгеймера и одновременно подвесить сюжетные крючки для других частей; как следствие, особенно частое дробление на короткие сцены из-за чего все характеры и само повествование размывается;
- от Мэта Деймона до взрыва «Тринити» – основное развитие действия, где плотно переплетаются события во время Манхэттенского проекта и расследование связи Оппенгеймера с коммунистической идеологией;
«Оппенгеймер» — история о человеке, а не о взрыве, поэтому после испытания «Тринити» еще треть фильма. Акцент на личностном ракурсе подчеркивает и важная визуальная особенность «Оппенгеймера» — сочетание цветных и черно-белых кадров.
«Я писал сценарий от первого лица, что не делал никогда прежде. Я не знаю, делал ли вообще кто-то так когда-либо, делают так люди или нет… Фильм объективен и субъективен. Цветные сцены – субъективны; черно-белые – объективны. Я писал цветные сцены от первого лица. Так что для актера, читающего сценарий, думаю, это было пугающе»
Кристофер Нолан, режиссер «Оппенгеймера»
В фильме у них соответствующее контексту физические определения: «Fission» — расщепление (название появляется на крупном плане Оппенгеймера – режиссерская интерпретация событий с позиции протагониста) и «Fusion» — синтез (название появляется на крупном плане Штраусса – если верить, режиссеру, беспристрастный взгляд с претензией на документальность, хотя в большинстве случаев это события с перспективы антагониста). Они связаны и по ходу повествования диффузия достигает такого уровня, что некоторые сцены, которые мы уже видели в черно-белом варианте, показаны в цветном (встреча с Эйншейтном).
«Оппенгеймер» не только самый человеческий фильм Нолана, но еще и самый социально-политический. Поэтому, возможно, один из центральных конфликтов — человек против системы – до каких пор сотрудничество с государством-заказчиком безопасно и как сохранить любовь к стране, которая отказывает тебе во взаимности. Среди других мотивов: границы вины и ответственности – должен ли ученый продолжать исследования, если их результаты могут быть использованы для убийств и привести к катастрофе; масштабы раскаяния и пределы прощения – может ли человек искупить прошлое поступками из настоящего или только создать образ искупления; страх как инструмент власти и боль как способ познания – формулирование тезиса «чтобы избежать ядерной войны, нужно показать, к чему она может привести, а для это нужно применить ядерную бомбу; но и это может не остановить человека».
Telegram-канал автора о фильмах и сериалах
