Все западные учреждения не были готовы к пандемии коронавируса несмотря на множество предшествующих предупреждений. Этот грандиозный провал институциональной эффективности будет отдаваться в течение остатка десятилетия, но уже не рано спрашивать, почему и что мы должны с этим делать.
Многие из нас хотели бы связать причину с той или иной политической партией, с тем или иным правительством. Но суровая реальность заключается в том, что провалилось всё – ни одна западная страна, ни государство, ни город не были подготовлены – несмотря на упорный труд и зачастую чрезвычайные жертвы со стороны многих людей в этих учреждениях. То есть проблема лежит глубже, чем ваш любимый политический противник или ваша нация.
Часть проблемы явно заключена в недальновидности, недостатке воображения. Но другая часть проблемы – это то, что мы не сделали заранее и то, что мы не делаем сейчас. Это недостаток действия, и в частности наша повальная неспособность «строить/создавать».
(Прим. пер.: Я, как великодушный диктатор, единолично выбрал перевод слова «build» как строить/создавать»)
Мы видим это на примере вещей, которые нам срочно нужны, но которых нет. У нас недостаточно тестов на коронавирус или материалов для тестов, включая, на удивление, ватных тампонов и обыкновенных реагентов. У нас недостаточно вентиляторов, комнат с отрицательным давлением, коек в палатах интенсивного ухода. К тому же у нас недостаточно хирургических масок, защиты для глаз, медицинских халатов – в то время, как я пишу это, Нью-Йорк отчаянно запрашивает дождевики, чтобы использовать их в качестве медицинских халатов. Дождевики! В 2020! В Америке!
У нас также нет терапевтических препаратов или вакцины, несмотря на годы предварительных предупреждений о коронавирусах летучих мышей. Наши учёные, надеюсь, изобретут лекарства и вакцину, но затем у нас может не оказаться производственных фабрик нужных для масштабирования их выпуска. И даже после этого ещё будет видно, сможем ли мы распространить лекарства или вакцину достаточно быстро — учёным потребовались пять лет, чтобы получить разрешение на тестирование новой вакцины от Эболы после вспышки той заразы в 2014 году, что стоило многих жизней.
В США мы даже не можем предоставить федеральное финансирование нуждающимся людям и бизнесу. Десятки миллионов уволенных работников и их семей и много миллионов малых предприятий находятся в серьёзной беде прямо сейчас, а у нас нет прямого способа передачи им денег без потенциально гибельных промедлений. Правительство, которое собирает деньги со всех граждан и фирм каждый год, так и не построило систему распределения денег нам в периоды, когда это необходимо больше всего.
Почему у нас нет этих вещей? В медицинском оборудовании и финансовых каналах нет совершенно никакой высшей математики. Да, терапии и вакцины – это сложно! Производство масок и переводы денег несложны. Мы могли иметь эти вещи, но выбрали не иметь. Конкретно, мы выбрали не иметь механизмы, фабрики, системы для создания этих вещей. Мы выбрали не *строить/создавать*.
Это самодовольное спокойствие, эта удовлетворённость положением вещей и нежелание строить/создавать видны не только в пандемии или в здравоохранении в целом. Они видны во всей жизни Запада и конкретно во всей американской жизни.
Они видны в жилищном строительстве и в облике наших городов. Мы не можем строить достаточное количество жилья в городах с растущим экономическим потенциалом, что выливается в дикую стоимость жилья в местах вроде Сан-Франциско. Из-за этого обычным людям почти невозможно приехать и работать в отраслях будущего. Мы также больше не можем строить сами города. Когда продюсеры сериала «Мир дикого запада» хотели показать американский город будущего, они не снимали в Сиэтле, Лос-Анджелесе или Остине. Они поехали в Сингапур. У нас должны быть сверкающие небоскрёбы и впечатляющие жилые пространства во всех наших лучших городах далеко лучше того, что есть сейчас. Где они?
Они видны в образовании. Да, у нас есть ведущие университеты, но они могут принять только ничтожный процент из 4 миллионов новых 18-летних в США каждый год, или 120 миллионов новых 18-летних в мире каждый год. Почему бы не обучать каждого 18-летнего? Разве это не важнейшее, что мы можем сделать? Почему бы не построить гораздо больше университетов или не масштабировать те, которые у нас есть? Последним крупным нововведением в среднем образовании стали подходы Монтессори ещё в 1960-х. С тех пор в течение 50 лет мы ведём в области образования исследования, которые ни разу не получили практического применения. Почему не построить намного больше замечательных школ, используя наши новые знания? Мы знаем, что индивидуальные занятия могут объективно увеличить результаты обучения на два стандартных отклонения (эффект Блума с двумя сигмами); у нас есть интернет; почему мы не создали системы, позволяющие сопоставить каждого юного ученика со старшим наставником, чтобы значительно улучшить успехи учащихся?
Они видны в производстве. Вопреки распространённым представлениям, производительность американской промышленности выше, чем когда-либо. Но почему так много производств вынесены в места с дешёвым трудом? Мы знаем, как строить высоко автоматизированные заводы. Мы знаем огромное число высокооплачиваемых рабочих мест, которые мы создали бы, чтобы спроектировать, построить и эксплуатировать эти фабрики. Мы знаем — и проживаем прямо сейчас! — стратегическую проблему полагания на оффшорное производство ключевых продуктов. Почему мы не строим «инопланетные дредноуты» Илона Маска — огромные, сверкающие, передовые фабрики, выпускающие все возможные виды продуктов наилучшего качества и с наименьшей ценой — по всей стране?
Они видны в транспорте. Где сверхзвуковые воздушные судна? Где миллионы дронов-доставщиков? Где высокоскоростные поезда, парящие монорельсы, гиперлупы, и, да, летающие машины?
Проблема в деньгах? В это трудно поверить, когда у нас есть деньги на бесконечные войны на Ближнем Востоке и многократные пакеты помощи банкам, авиакомпаниям и автопрому. Федеральное правительство только что одобрило пакет мер по спасению от коронавируса на два триллиона долларов за две недели! Проблема в капитализме? Я солидарен с Николасом Стерном, когда он говорит, что капитализм — это то, как мы заботимся о людях, которых мы не знаем. Все эти области уже очень прибыльны и должны стать главной сферой капиталистических инвестиций, полезных как для инвестора, так и для потребителей. Проблема в технической компетентности? Очевидно, нет, или у нас не было бы домов и небоскребов, школ и больниц, автомобилей и поездов, компьютеров и смартфонов, которые у нас уже есть.
Проблема в желании. Нам нужно *хотеть* этих вещей. Проблема в инерции. Нам нужно хотеть этих вещей больше, чем мы хотим предотвратить эти вещи. Проблема в манипуляции регулирующими органами. Мы должны хотеть, чтобы новые компании создавали эти вещи, даже если нынешним доминирующим компаниям это не нравится, хотя бы только для того, чтобы заставить их строить/создавать такие вещи. И проблема в воле. Нам нужно строить/создавать эти вещи.
И мы должны отделить императив построения этих вещей от идеологии и политики. Обе стороны должны внести свой вклад в создание нового.
Правые находятся в более подходящем, хотя и подпорченном положении. Правые в целом выступают за производство, но часто коррумпированы силами, которые сдерживают рыночную конкуренцию и создание вещей. Правые должны бороться против кумовского капитализма, регуляторного захвата, закостенелой олигархии, рисковой оффшоризации и выгодных инвесторам выкупов акций вместо ориентированных на клиентов (и в долгосрочной перспективе даже более выгодных инвесторам) инноваций.
Наступило время для полной, непримиримой и бескомпромиссной политической поддержки правыми инвестиций в новые продукты, в новые индустрии, в новые фабрики, в новую науку, в большие рывки вперёд.
Левые имеют больший уклон в сторону государственного сектора во многих из этих областей. На это я скажу: покажите образцовую модель! Покажите, что государственный сектор способен построить лучшие госпитали, лучшие школы, лучший транспорт, лучшие города, лучшее жильё. Прекратите попытки защитить старое, укоренившееся, нерелевантное; полностью посвятите государственный сектор будущему. Милтон Фридман однажды сказал, что главная ошибка государственного сектора — оценивать политики и программы по их намерениям, а не по результатам. Вместо того, чтобы воспринимать это как оскорбление, воспринимайте это как вызов — постройте новое и покажите результаты!
Покажите, что новые модели государственного сектора здравоохранения могут быть недороги и эффективны — как насчёт того, чтобы начать с департамента по делам ветеранов? Когда придёт следующий коронавирус, поразите наc! Даже частные университеты вроде Гарварда щедро одаривают государственным финансированием; почему в год Гарвард не могут посещать 100 тысяч или миллион студентов? Почему бы регуляторам и налогоплательщикам не потребовать, чтобы Гарвард начал строить/создавать? Разрешите климатический кризис строительством — эксперты по энергетике говорят, что всё производство электроэнергии на основе углерода в мире могут заменить несколько тысяч новых ядерных реакторов с нулевой эмиссией, так давайте же построим их. Может, начнём с 10 новых реакторов? Потом 100? Потом остальные?
В действительности, я думаю, что строительством/созиданием мы можем перезапустить американскую мечту. Вещи, которые мы создаём в больших количествах — компьютеры, телевизоры — быстро падают в цене. Вещи, которые мы не создаём — жильё, школы, госпитали — взлетают в цене. Что такое американская мечта? Возможность иметь собственный дом и семью, которую можешь обеспечить. Мы должны остановить быстро поднимающиеся цены на жильё, образование и здравоохранение, чтобы быть уверенными в том, что каждый американец может осуществить эту мечту, а единственный способ это сделать — строить/создавать.
Строить/создавать непросто, иначе бы мы все уже этим занимались. Нам нужно требовать больше от наших политических лидеров, глав предприятий, бизнесменов, инвесторов. Нам нужно больше требовать от нашей культуры, от нашего общества. И нам нужно больше требовать друг от друга. Мы все необходимы и мы все можем внести свой вклад в созидание.
На каждом шагу мы должны задавать каждому вокруг нас вопрос: что ты строишь/создаешь? Что ты создаешь сам, или что помогаешь создавать другим, или учишь других создавать, или поддерживать тех, кто создает? Если работа, которую вы делаете, непосредственно не ведёт к созданию чего-либо или не поддерживает людей, то мы вас подвели и мы должны обеспечить вам положение, род деятельности или карьеру, в которых вы сможете внести свой вклад в созидание. Даже в самых разрушенных системах всегда есть выдающиеся люди – нам нужно направить весь талант, какой возможно, на крупнейшие из проблем и на создание решений этих проблем.
Я ожидаю, что это эссе будет объектом критики. Вот скромное предложение моим критикам. Вместо того, чтобы нападать на мои идеи о том, что строить/создавать, придумайте собственные! Как думаете, что мы должны построить/создать? С большой вероятностью я с вами соглашусь.
Наша нация и наша цивилизация были основаны на производстве, на строительстве. Наши предки строили дороги и поезда, фермы и фабрики, затем компьютер, микрочип, смартфон и бесчисленные тысячи других вещей, которые мы теперь воспринимаем как сами собой разумеющиеся, которые окружают нас, определяют нашу жизнь и обеспечивают наше благополучие. Есть только один способ почтить их наследие и создать будущее, которое мы хотим для наших детей и внуков, – это строить/создавать.
Благодарю за перевод всех, кто принимал участие. Если готовы подключиться к переводу следующих статей Марка Андриессена — пишите в личку или на почту magisterludi2016@yandex.ru
