С выходом игры Kingdom Come: Deliverance каждый может почувствовать себя в шкуре жителя Средневековья. Ваша короткая безрадостная жизнь в любой момент может быть оборвана самым грубым и насильственным образом. Ниже я отобрал пять лучших фильмов, сходным образом передающих брутальность и мимолетность существования во тьме веков. В материал вошли только фильмы про европейское средневековье, как наиболее близкое к тематике игры, — поэтому в топе не будет «Семи самураев» или «Андрея Рублева».
Почетное упоминание: «Криминальное чтиво»
Фразу I’m gonna get Medieval on your ass, которую произносит Марселлас Уоллес в адрес поверженного реднека-насильника, у нас на видеокассетах весьма неплохо переводили как «я твоей жопе инквизицию устрою».
Продолжение про плоскогубцы и газовую горелку Тарантино позаимствовал из фильма 1973 года «Чарли Вэррик», но чудесную формулировку про вводимое на чьей-то заднице Средневековье, насколько мне известно, он придумал сам.
Упоминания «Чтиво» заслуживает не только из-за того, что фразу Марселласа можно считать кредо разработчиков Kingdom Come: Deliverance, но и как напоминание о том, что в наше время отдельные ужасы средних веков никуда не делись — просто переместились с первого этажа в подвал.
1. «Монти Пайтон и Священный Грааль» (Monty Python and the Holy Grail), 1975
Величайший фильм британской труппы принято считать комедией (или даже пародией) — в конце-то концов, вместо лошадей там используются усердно стучащие скорлупой кокосового ореха оруженосцы.
Но тяжкий груз высшего образования (половина «Монти Пайтонов» заканчивала Оксфорд, другая половина — Кембридж) не мог не сказаться на сценарии фильма. В скетчах «Грааля» поднимаются серьезнейшие вопросы социального неравенства и искажения реальных событий в исторической перспективе. Крестьяне опознают короля Артура, потому что он «не покрыт дерьмом с ног до головы», благородный поединок предстает кровавой и бессмысленной мясорубкой, ну а на все вопросы рыцарской чести и доблести отвечает новелла о сэре Робине:
Отдельно стоит отметить и режиссуру единственного в труппе американца — некоего Терри Гиллиама. В результате его усилий видеоряд безбюджетной пародии ничем не уступает классическим историческим лентам, которые «Грааль» так старательно пародирует.
Бонус: серия скетчей об испанской инквизиции из 2 сезона передачи Monty Python’s Flying Circus, как нельзя лучше передающая суть неспокойной жизни в 15 веке.
2. «Имя розы» (The Name of the Rose), 1986 г.
Гениальный исторический детектив «Имя розы» покойного итальянского писателя Умберто Эко — единственное литературное произведение, позволяющее с головой, без остатка уйти в жизнь итальянского монастыря 14 века. Используется формат конан-дойловского детектива с мудрым сыщиком-монахом и его наивным послушником-подручным, в основе сюжета лежит серия зверских убийств и очень простой вопрос:
Как пройти в Библиотеку?
Эко, как профессиональный медиевист, использовал детективную интригу для того, чтобы заинтересовать современную (книга вышла в 1980 году) аудиторию вещами, которыми в принципе не могут представлять интереса для среднего читателя: латынью, молитвами, архитектурой, диспутом о бедности Христа и вопросами номинализма. Экранизация Жан-Жака Анно отправила на костер второй и третий слои романа, оставив самый первый, детективный.
Как сформулировал это сам Эко:
Книга такого рода — сэндвич, в котором есть и индейка, и салями, и помидоры, и сыр, и салат. В кино остается только сыр или салат, уничтожается все остальное — теологическая сторона, политическая. Но кино все равно неплохое.
Но и в таких суровых условиях фильм получился крепкий, атмосферный, захватывающий, пусть вместо виртуальной реальности книги нам предлагают набор неплохо снятых и написанных зарисовок. Очень приятно полюбоваться на крепкого еще Шона Коннери в роли Уильяма Баскервильского (образ хвалил даже один из персонажей «На игле»), декорации аббатства и старательно добавленные сценаристами в финал ужасы инквизиции.
3. «Плоть и кровь» (Flesh+Blood), 1985
Хулиганская картина Пола Верховена о солдатах-наемниках начала 16 века во многом предвосхитила «Игру престолов» и «Рим». В середине 80-х, когда в историческом кино преобладали те же бескровные, выхолощенные, беззубые представления о Средневековье, что и в 30-х годах, Верховен решил написать и снять что-то куда более опасное, кровавое, эротичное.
Любовный треугольник в фильме вполне мартиновский: сын барона, его невеста и головорез-наемник, причем аристократ в итоге оказывается куда хуже наемников, несмотря на все совершенные ими убийства и изнасилования.
Батальные сцены с осадой испанского замка прекрасные, но фильм насквозь артхаусный, судьба героев решается не на поле боя, а в постели или за трапезой, жизнь или смерть зависят от взгляда, слова, молчания.
Превосходный, опередивший свое время фильм с очень интересными ролями Рутгера Хауэра и Дженнифер Джейсон Ли, с музыкой Бэзила Поледуриса и операторской работой Яна де Бонта, который даже сейчас смотрится на уровне лучших серий лучших сериалов HBO.
4. «Черная смерть» (Black Death), 2010 г.
В середине 14 века в Европе свирепствовала пандемия чумы, известная как Черная смерть. Вымирали целые деревни, города, регионы, и после десятка лет эпидемии счет шел даже не на миллионы, а на десятки миллионов жизней.
Про столь внушительные события не могли не снять внушительного кино, но я не хочу вам советовать что-то очень депрессивное и черно-белое в духе «Седьмой печати» Ингмара Бергмана. Во-первых, после открывающих титров «Монти Пайтона» на такое гипер-ультра-серьезное кино невозможно смотреть без смеха, во-вторых, вы наверняка заснете на середине картины (я — заснул), в-третьих, лучшую сцену «Печати» (шахматы, Смерть) вам уже проспойлерил фильм «Последнего киногероя».
Вместо этого я рекомендую ни на что не претендующий, но очень грамотно сделанный Black Death прекрасного британского жанрового режиссера Кристофера Смита («Треугольник», «Изоляция»). В свое время британско-германский фильм, так и не получивший нормальной мировой дистрибуции, прошел практически незамеченным, но потом стал культовым на домашних носителях, а сейчас пользуется хорошей репутацией на цифровых платформах.
Причин три — самоотверженная актерская работа Шона Бина в роли рыцаря Ульрика, недюжинные таланты Смита при постановке батальных и страшных сцен и очень интригующая завязка. Элитная группа рыцарей-инквизиторов отправляется в единственную во всей Европе деревушку, не тронутую чумой. Говорят, что это дело рук дьявола, более того — колдуна-некроманта.
Перед нами сугубо жанровое, игровое кино, которое ставит перед собой очень простую задачу: каждую экранную минуту развлекать зрителя. Но именно из-за этой развлекательности «Черная смерть» показывает рыцарство лучше, чем бездарные высокобюджетные позорища вроде «Царства небесного» Ридли Скотта, а охоту на ведьм и связанные с нею вопросы — чем скучища в духе Witchfinder General.
5. «Трудно быть богом», 2013
В материале о лучших книгах в духе «Игры престолов» я уже рассказывал о моем отношении к очень популярной у нас повести братьев Стругацких «Трудно быть богом»: яркое, но крайне поспешно написанное произведение с неразвитым (или даже недоразвитым) сюжетом.
Фильм у Алексея Германа, конечно же, получился гораздо лучше книги, хотя с сюжетом там тоже беда. Сценарная работа Германа и Светланы Кармалиты даже близко не подходит к уровню ранних германовских шедевров — «Проверка на дорогах», «Двадцать дней без войны», «Мой друг Иван Лапшин», над которыми трудились действительно профессиональные сценаристы.
«Трудно быть богом» берет другим: полнейшей реалистичностью и своеобразной мрачнейшей, безысходной, но все-таки красотой происходящего на экране. Умением Германа удивительно красиво показывать грязь, кровь и дерьмо, не скатываясь при этом в чернуху, я восхищался, разбирая «Ивана Лапшина» для нашего топа лучших фильмов всех времен, и с годами это умение режиссера не оставило — даже на пороге смерти.
«Трудно быть богом» — это замочная скважина, через которую можно заглянуть в почти настоящее средневековье, такую же виртуальную реальность, которую сумел создать Умберто Эко в своем «Имени розы» (и до которой не дотянули сами Стругацкие).
Да, картинка местами не самая приглядная: на заднем плане кого-то топят в выгребной яме кверх ногами, на переднем — ослиный хер. Но ни до, ни после нам в кинематографе не предлагали столь любовно, достоверно и досконально воссозданного средневекового ада. В последний фильм Герман вложил все известные ему операторские и режиссерские техники, и это совершенно монументальная киногравюра, которую по визуальной мощи можно ставить в один ряд с «Семью самураями».
Источник
