В 1976 году Ричард Докинз в своей книге «Эгоистичный ген» ввёл понятие «мем» — элемент культурной информации, способный копироваться, изменяться и подвергаться естественному отбору. Эта идея настолько прижилась, что сама стала мемом: пробралась в науку, проникла в массовую культуру, стала частью интернет-фольклора, но одновременно… застряла в статике.
Критики меметики, особенно специалисты по семантике, справедливо указывают, что мемы — это всего лишь упрощённое понимание знака. Я же считаю, что классический мем слишком пассивен: это мелодия, картинка с котом или формула E=mc² на футболке у знакомого физика. Само по себе пассивное «тело» информации не способно запустить перемены. Данных не хватает драйва и сюжета.
Предлагаю расширить метафору меметики через призму IT: мем — это просто набор данных, а настоящий «заражатель» культуры — нарратив, то есть исполняемый код.
1. Payload и исполняемый код
В системном диске лежат два разных файла:
Мем (Знак) — пассивный файл (data.json, image.png). Это «вода мокрая», «социальная справедливость», «красный цвет», логотип Nike. Он просто существует и ждёт, пока его скопируют. Он отвечает на вопрос «Что?».
Нарратив (История) — program.exe, исполняемая программа, которая задаёт вопросы «Зачем?», «Кто я?» и «Что будет дальше?». У него есть своя логика распространения:
- Hook — захват внимания («Жил-был король, у которого было трое сыновей…»)
- Conflict — создание напряжения («…но на королевство пало проклятие, и один из них — предатель»)
- Resolution — развязка, меняющая представление о мире («…и лишь жертва принесёт спасение всему народу»)
- Call to action — призыв к действию («Передай эту историю своим детям»)
Слабый нарратив (скучный очерк или нудная лекция) вылетает из оперативной памяти за минуту. Сильный — Ленин на броневике, земля крестьянам, светлое будущее впереди. Религии, национальные мифы или «американская мечта» прописываются в автозагрузку личности и функционируют годами, перестраивая поведение.
Пример:
- Мем: изображение распятого человека (данные)
- Нарратив: «Бог послал Сына, чтобы искупить грехи, и всякий верующий обретёт вечную жизнь» (код с логикой распространения через веру и проповедь)
Мемам нужен нарратив, чтобы обрести смысл, а нарративам — мемы, чтобы получить форму. Но распространяется лишь исполняемый код — нарратив.
2. Человек как сервер, а не пользователь
Мне приятно считать себя хозяином собственных идей. Однако когнитивный философ Дэниел Деннет и психолог Сьюзан Блэкмор утверждают: наш энергозатратный мозг развился не для охоты или решения задач, а как оптимальная среда для репликации культурных единиц. Мы — не столько обладатели идей, сколько их хостинг-провайдеры.
Нарративы конкурируют за ресурсы человека:
- Внимание — ограниченный фокус, который можно захватить
- Рабочая память — объём активного сюжета
- Долговременная память — где нарративы сохраняются навсегда
- Речь и письмо — каналы распространения
Самый успешный нарратив — это Сознание: операционная система, запускающая другие истории и виртуализирующая конкурентов, не позволяя им уничтожать друг друга, но извлекая из них пользу.
Порой нарратив становится как вирус-шифровальщик, захватывающий личность целиком: религиозный фанатизм, тоталитарные идеологии или параноидальные теории монополизируют операционную систему человека.
3. Механика заражения: эмоция как спайк-белок
Рациональные доводы могут быть приняты умом, но вряд ли они побудят к действию. Особенно подростка. Почему? Потому что сухой факт лишён «оболочки» — эмоции, его «спайк-белка», цепляющегося за рецепторы критического мышления.
Нарратив без эмоции — как .exe без прав на исполнение: прочитаешь, но не запустишь. А вот история, окрашенная страхом, надеждой, гордостью или чувством принадлежности, пробивает защиту легко.
Пример сравнения:
Версия A (низкая вирулентность): «Климат меняется из-за выбросов CO₂. Нужно сократить потребление ископаемого топлива на 40% к 2030 году по рекомендациям IPCC.»
Версия B (высокая вирулентность): «Наши дети задыхаются в мире, который мы им оставляем. Пока мы спорим, леса горят, ледники тают, а политики продают будущее за нефтяные контракты. Либо действуем сейчас, либо объясняем ребёнку, почему ему не оставили мира.»
Одинаковый смысл, но версия B «исполняется» в сознании, а не просто фиксируется. С ней легче собрать деньги или вызвать массовую мобилизацию.
Эмоция не обязана быть честной. Самые заразные нарративы паразитируют на древних триггерах:
- Страх чужого (теории заговора)
- Жажда справедливости (революционные идеалы)
- Поиск смысла (религии, эзотерика)
- Племенная солидарность (национализм, фанатизм)
Тяжёлые нарративы монополизируют ресурсы хоста, в то время как быстрые вирусные истории выигрывают скоростью, но быстро выгорают.
4. Таксономия нарративов: от мемов к мифам
Чтобы метафора заработала, нужно разделить нарративы по уровням:
Уровень 0 — мёртвые данные:
- Цвет, звук, символ вне контекста
- Логотип Nike, свастика как геометрия, крест из двух палочек
- Самостоятельно не распространяются — требуют копирования
Уровень 1 — локальные истории:
- Басни, анекдоты, городские легенды, байки
- Структура: герой → конфликт → мораль
- Пример: «Мальчик, который кричал „Волк!“»
- Живут недолго, но размножаются быстро
Уровень 2 — тотальные нарративы:
- Религии, идеологии, «большие истории» цивилизаций
- Объясняют всё: откуда мы, зачем мы, что будет дальше
- Христианство, марксизм, либерализм, трансгуманизм, культ прогресса
- Монополизируют идентичность носителя
Метауровень — Сознание (root-нарратив):
- Самая успешная история, которую мозг рассказывает себе самому
- Притворяется автором всех остальных нарративов
- Виртуализирует конкурентов вместо уничтожения
Ключевой признак нарратива — наличие временной структуры (было → стало → будет) и агентности (решение героя меняет ход событий).
5. LLM: ускоритель эволюции нарративов
Появление больших языковых моделей создало идеальную среду для культурной эволюции: нарративы мутируют с невероятной скоростью.
Классический цикл:
- Человек A рассказывает историю человеку B (с искажениями)
- Человек B передаёт её человеку C (еще больше искажений)
- Через несколько «поколений» — «сломанный телефон»
Цикл с LLM:
- Upload: пишем промпт, загружая сырые данные
- Mutation: модель прогоняет их через весь свой тренировочный корпус
- Optimization: нарратив структурируется и «усредняется»
- Download: получаем убедительный вариант
- Replication: публикуем текст — цикл повторяется
LLM выступает ускорителем: то, что раньше требовало поколений, происходит мгновенно. Однако она оптимизирует статистическую правдоподобность, а не объективную истину. Поэтому миф о плоской Земле или легенда о Шершавом кабане может вести себя крайне живуче.
Исходный нарратив: «Успех — это делать то, что любишь, даже если это не приносит больших денег.»
После LLM: «Настоящий успех — это просыпаться с ощущением цели, заниматься делом, которое зажигает душу, и не жалеть о том, что не рискнул быть собой. В конце жизни люди редко сожалеют о маленьком доходе, но всегда жалеют о непрожитых моментах.»
Нарратив стал более эмоциональным, категоричным и драматичным — а значит, заразнее, но не обязательно точнее.
Человек превратился в биологическую «флешку», перенося обновлённые истории между сессиями ИИ. Мы — векторы, сохраняющие непрерывность культурной эволюции.
6. Антивирусы сознания
Если нарративы — вирусы, нужны защитные механизмы. Это метакогниция — способность отслеживать собственное мышление.
Инструменты:
- Критическое мышление (фаервол): «Кому выгодна эта история? Какие факты можно проверить?»
- Рефлексия: замечать эмоциональные всплески без аргументов и отслеживать изменения в поведении
- Юмор: пародия и сатира разряжают пафос
- Плюрализм: умение одновременно удерживать несколько версий и не принимать ни одну без критики
Эти методы требуют энергии, поэтому мы часто доверяем историям, которые «звучат правильно», и не проверяем их. LLM ещё больше сглаживают нарративы, делая их убедительными даже без глубокого анализа.
Заключение
Нарративы хотят жить, но сами по себе они — лишь код. Для превращения текста в переживание нужен наблюдатель, который запустит историю и прочувствует её. Пока этим остаётся человек. Но если ИИ освоит непрерывное внимание и внутреннюю мотивацию, потребность в нас отпадёт. Рассказы смогут эволюционировать без участия человека, а мы станем зрителями в театре, где актёрам больше не нужны аплодисменты.
