Врожденная нетерпеливость Трампа — не единственный виновник этого. Губернаторы-республиканцы в нескольких штатах преуменьшают влияние вируса, отказываясь от принудительных мер по социальному дистанцированию, и даже отстраняют местных чиновников, которые пытаются это сделать. Новое исследование показало, что единственным фактором, который лучше всего объясняет скорость реакции на уровне государства, является пристрастный характер его губернатора. «Штаты с республиканскими губернаторами и республиканскими электоратами откладывали каждую меру социального дистанцирования в среднем на 2,70 дня, — считают авторы, — гораздо больший эффект, чем любой другой фактор, включая доход штата на душу населения, процент соседних штатов с мандатами или даже подтвержденные случаи заболевания в государстве».
Чрезвычайная, почти комическая близорукость Трампа вызвала отстающий ответ Вашингтона. Наличие президента, помешанного на телевидении, обладающего памятью и возможностями долгосрочного планирования потенциала плодовой мухи, крайне бесполезно. Но за неустойчивым пренебрежением Трампа относительно опасности вируса стоит нечто большее, чем известная всем сварливость Трампа. Как часто бывает при анализе любого из ужасов эпохи Трампа, ответ Трампа по отношению к коронавирусу сочетает в себе его индивидуальные расстройства личности с укоренившейся патологией консервативного движения.
Две недели назад Ричард Эпштейн, один из самых престижных интеллектуалов движения, написал противоположный анализ пандемии. Эпштейн утверждал, что обычные модели анализа резко преувеличивают риск пандемии, и предсказал, что в конечном итоге коронавирус унесет всего 500 жизней американцев. «Консерваторы, близкие к Трампу, и многочисленные представители администрации говорят об этом», — пишет статья Эпштейна в «Вашингтон пост» неделю назад. Консервативные статьи по-прежнему цитируют выводы Эпштейна по состоянию на два дня назад.
Почти сразу стало очевидно, что Эпштейн значительно занизил свои предположения. (Число погибших в Америке уже в несколько раз выше, чем он прогнозировал, а текущий, самый оптимистичный прогноз администрации Трампа составляет примерно 400-кратное увеличение числа смертей.) В интервью с Исааком Чотинером Эпштейн показывает себя безнадежно далеким от всей глубины проблемы. Он неоднократно заявляет, что коронавирус неизбежно ослабнет по мере своего распространения, утверждение, которое он не обосновывает, и которое противоречит всем (реальным) экспертам. Он уверенно утверждает, что Билл Гейтс одобрил его итоговый вывод, который является противоположностью истины. Модель Эпштейна, по-видимому, была по существу сделана из воздуха.
Некоторая мера скептицизма уместна и даже полезна. Безусловно, существует высокий уровень неопределенности в отношении того, насколько широко вирус будет распространяться и насколько смертельным он окажется, не говоря уже о том, какие шаги люди должны предпринять для противодействия ему. И некоторые консервативные интеллектуалы — в первую очередь, Скотт Готлиб, бывший комиссар FDA при Трампе (Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов) — с самого начала серьезно относились к пандемии. Тем не менее, консерваторы широко приветствовали предупреждения чиновников общественного здравоохранения с рефлексивным скептицизмом. И их возражения, как и у Эпштейна, часто приравниваются к самодеятельности.
Скептицизм пробежал вверх и вниз по пищевой цепи дискурса правых. National Enquirer распространил поддельные лекарства от коронавируса. The Federalist опубликовал статью вышедшего на пенсию дерматолога, призывающий читателей намеренно заразиться коронавирусом, потому что он помогает справиться с ветряной оспой. Вот Энн Коултер делится диаграммой, которая ясно показывает, что коронавирус гораздо более смертоносен, чем грипп, но утверждает, что это доказывает обратное:
На прошлой неделе ученый из Империал Колледж в Лондоне, Нил Фергюсон, главный автор влиятельного исследования, предсказывающего, что вирус убьет более полумиллиона британцев и 2 миллиона американцев, если не будут приняты меры по борьбе с ним, предполагал, что социальные ограничения в Великобритании приведут к значительно меньшему количеству смертей. Скептики настаивали на том, что Фергюсон каким-то образом отступил от своих суровых предсказаний. Заявление «поднимает серьезные вопросы о радикальных контрмерах, со стороны вдохновленных экспертов в области общественного здравоохранения, такими как г-н Фергюсон», заключил обозреватель издания Wall Street Journal Джеймс Фриман. «Теперь, когда мы видим, что прогнозы со стороны Империал Колледж касательно коек и вентиляционных аппаратов почти наверняка являются НЕПРАВИЛЬНЫМИ, очень важно, чтобы мы сразу думали о постепенном, последовательном открытии нашей страны новыми протоколами», — заявила Лора Инграхам.
Его показания ничего не доказали, как сам Фергюсон пытался объяснить. Современные реалии отразили успех радикальных контрмер, на которые вдохновил его прогноз. Это буквально, как будто ваша мама предупредила вас, что вы промокнете, если не будете носить зонтик, вы берете с собой зонтик, а затем заявляете, что тот факт, что вы остались сухим под ним, опроверг ее предсказание.
Для любого, кто внимательно следил за миром консервативных идей в течение последних нескольких десятилетий, было бы небольшим сюрпризом увидеть такие простые ошибки, подкрепляющие выводы даже самых уважаемых умов, которые может предложить движение. Консерватизм создал вселенную альтернативных фактов, в которой псевдоэксперты могут с уверенностью объяснить, почему снижение налогов увеличит доходы, компания Obamacare не сможет увеличить покрытие медицинского страхования, выбросы парниковых газов не согреют планету, и так далее.
Неудивительно, что движение породило альтернативную реальность, в которой выводы эпидемиологов всего мира могут быть с уверенностью отброшены. Неудивительно и то, что Трамп крепко держался за такое мышление в моменты кризиса. Это почти впечатляет, что Трамп вообще прислушался к советам настоящих ученых.
