Одна из глав новой Modern Warfare посвящена освободительной борьбе народа вымышленной, но вполне узнаваемо ближневосточной страны, сражающейся с российской оккупацией. В русскоязычном издании игры акценты намеренно смягчены, но достаточно посмотреть оригинал, чтобы убедиться: по сюжету, речь идет о прямой оккупации Урзыкстана со стороны российской армии, действующей по приказу из Москвы.
Если забыть о том, какой на дворе год, американский издатель игры, компания Activision, действует как будто в традиции action-фильмов и видеоигр эпохи холодной войны. В них столкновение российской (советской) армии с противником на территории третьих стран и ужасные преступления, которые при этом творились, были общим местом. Достаточно вспомнить ностальгический и пасторальный Red Dawn (1984), в котором местные подростки-патриоты дают отпор советским десантникам, высадившимся на территории США. Или бездарный Rambo III (1988), в котором герой Сильвестра Сталлоне бесконечно убивает советских солдат в Афганистане (это зрелище, кажется, мало чем отличается от зачем-то вышедшего в нынешнем году “Рэмбо 5. Последняя кровь”, только кровавое месиво устроено теперь уже на территории Мексики). Или, наконец, классическую серию видеоигр Command&Conquer: Red Alert, во время сюжета которой орды советской армии под предводительством невменяемых лидеров уничтожают Запад. Первый Red Alert вышел в 1996 году, когда Россия и США называли друг друга союзниками, и, разумеется, воспринимался в качестве пародии на подзабытые военные страхи.
Подобные истории о “злых русских” мало кого обижали. Они могли — как в случае с “Рэмбо” — вызывать недоумение: кто может всерьез воспринимать подобную клюкву? Легкости восприятия способствовал тот факт, что холодная война оставалась в прошлом, Россия ни с кем не воевала и, как казалось, не собиралась заниматься этим в будущем. С другой, страна параллельно открывалась для внешних контактов, и соотечественники наконец смогли насытить свой культурный голод: в этот момент любой западный фильм по определению был вещью стоящей. Российских же игр сопоставимого с Red Alert уровня и вовсе, кажется, почти не было: играли, во что дают.
С тех пор многое поменялось. В Modern Warfare 2019 года русские все еще показаны как во времена холодной войны, однако мир с тех пор стал глобальным. Это означает, что крупные издатели продают видеоигры на всех национальных рынках, и на каждом из них получают свои отзывы от пользователей. К тому же, люди по всему миру довольно много знают про американскую культуру — со всеми ее достоинствами и недостатками. После распада СССР именно США находится под безусловным подозрением в качестве “мирового жандарма”. И при этом глобализация — не единственный вызов для проекта Activision. Холодная война возвращается в новом формате, о чем с показным сожалением рассуждают на международных форумах российские официальные лица. А Россия действительно ведет военные операции за пределами своих границ — как минимум в Сирии.
Иными словами, Modern Warfare не похожа на пародию или альтернативную реальность: ее сюжет рассказывает о событиях, которые действительно происходит в мире сегодня, именно по этой причине он может задевать русскоязычную аудиторию.
Что толкнуло Activision на использование сценария, в котором российская армия показана в качестве террористов и военных преступников? Ответ складывается из двух частей. Во-первых, появление негодяев в российском камуфляже, как и другие сюжетные находки, связаны с желанием разработчиков сделать “серьезный шутер” и “показать войну без прикрас”. Отобразить процессы, лежащие в серой зоне морали, на что много раз указывали авторы. Без этого Modern Warfare по нынешним временам была бы недостаточно реалистичной, детской вещью, что негативно отразилось бы на продажах.
Во-вторых, разработчики были не готовы выводить в качестве антагонистов или хотя бы носителей значительной части “серой морали” армии США или Китая. Примерно по тем же причинам экономическим причинам: обоими этими рынками никто жертвовать не собирается. Российская армия оказалась идеальной жертвой, что отражает положение нашей страны в мире: очень большая, третья в мире, военная сила, сидящая верхом на очень маленькой экономике (по номинальному ВВП Россия уступает не только Италии, но и, например, Южной Корее). Российский рынок можно при необходимости проигнорировать, он маленький и бедный, зато злодеев из русских лепить можно отменно, прямо как в 80-е. Примечательно в этом смысле, что полностью отказалась от издания Modern Warfare в России только платформа Sony, компании с японскими корнями и особыми отношениями с нашей страной в ходе XX века.
Надо сказать, что с точки зрения этики и художественной традиции, Activision совершил не слишком красивый поступок. Дело даже не в том, как Modern Warfare показывает российскую армию. Дело в том, что серия зона морали никогда не может убедительно показана на безопасных для нас примерах. Моральную дилемму нельзя показать через изображение отвратительного солдата из чужой тебе страны, совершающего военные преступления. В этой ситуации игрок по умолчанию переполнен собственной правотой. Если бы Фрэнсис Коппола в “Апокалипсисе сегодня” вместо войны во Вьетнаме изобразил бы зверства советской военщины, фильм выглядел бы не эстетическим и этическим высказыванием, но политической агиткой.
Так что если видеоигры претендуют на статус серьезного искусства и отдельной сферы культуры, они должны рассказывать о реальных общественных проблемах. Причем именно того общества, где живет большая часть аудитории игры. В этом смысле Detroit: Become Human, к примеру, на серьезное высказыванием претендовать может: всем ясно, что андроиды в нем — метафора для социальных проблем современного западного мира, в первую очередь — проблемы миграции. Если видеоигры не сделают этого шага и не научатся говорить неприятные для нас вещи, они так и останутся развлечением для подростков. Китайское правительство, кстати, будет счастливо.
Претензию, предъявленную российской публикой к Modern Warfare, в сущности легко исправить редактурой сюжета игры. Или развитием еще более актуального лозунга о том, что следует делать больше российских, патриотических видеоигр. В которых война в Сирии показана в правильном ракурсе в зависимости от ваших политических взглядов: или вы вместе с американцами убиваете террористов, или же спасаете от янки местных мирных жителей.
Однако мне кажется, что новая часть Call of Duty без всякого намерения разработчиков сообщает нам важную вещь: война по-настоящему отвратительна. Во время войны ничего не происходит ничего другого кроме как убийства одних людей другими. Чтобы убивать было легче, нужно ненавидеть своего врага достаточно сильно, и придумывать причины для такой ненависти.
Modern Warfare меняет привычные нам роли, подставляя на место нашего солдата-героя военного преступника. Тогда мы видим всю фальшь происходящего. Но в реальности у каждого врага, убитого на войне, есть семья, родина, и возможно те, кто по каким-то причинам считают его героем. Activision дала нам шанс понять это: превращать в монстров можно кого угодно. Нам в России проще всего увидеть в этом проблему, если так сделали с русскими.
Так что мне хочется верить, что, что неприязнь моих сограждан к сюжету Modern Warfare — это неприязнь к самой войне.
